Marfo Polo. Полина и Марфа Малютины

Marfo Polo. Полина и Марфа Малютины

Сосуд и огонь

Мы не знаем будущего. Бабочка на одном конце земного шара махнет крылом, а на другом — по такой вот ничтожной причине — сойдёт лавина. В этой логике — от каких мелочей, от какого количества факторов зависит грядущее!..

Мне выпало счастье наблюдать, как рождаются два художника, Полина и Марфа Малютины. Они ещё очень молоды. Они ещё даже не учатся в высших учебных художественных заведениях. Но они уже могут то, что отличает крепких профессионалов: создают свои версии видимого мира, бесконечно уважая его формы, внимательно разглядывая каждую мелочь, ловя каждый вздох, каждую улыбку ветра, дерева, горы.
Сёстры — это неизбежный диалог, не скажу соперничество. Это неизменное пристальное внимание к тому, что делает другой человек, родной тебе по крови, неотторжимый от тебя, но не ты, не ты! Всегда подглядывание. Подспудное взаимообучение.

Я помню сестёр ещё совсем маленькими. Их вместе с матерью, замечательным живописцем и дизайнером Ириной Ратуш, даже называли «матушка Медоуз с девочками». Всё, что Ирине давала жизнь, она тут же разделяла с ними: общение так общение, театр так театр, книга так книга, краски так краски. Вдоволь хлебнув из чаши «свободного художника», она не хотела дочерям своей судьбы, направляла их в другую сторону, в языки, в науку, да хоть в медицину. А однажды привела их в художественную студию Инны Фрейдлиной, и та категорично заявила: только художники. Пришлось смириться.

И родились два образа мира. Причём, что очень важно сегодня, когда изобразительное искусство норовит отойти от своего предмета, то есть от человека и его способности видеть и создавать красоту, — два прекрасных образа. Если перефразировать Николая Заболоцкого, то для Полины это «сосуд, в котором красота», а для Марфы — «огонь, мерцающий в сосуде». Полина увидит цвет на любой поверхности, развернёт, оттолкнувшись от крошечного пятнышка, целый спектр тонов и оттенков. Марфа идёт вглубь, делает зримым то, на что и намёка нет. Полина придаёт совершенную форму тому, что в реальности лишь несёт в себе зародыш совершенства. Марфа работает с формой, ищет квинтэссенцию, фиксирует её чётким живописным приёмом. Допустим, Грабарь и Куприн, предположим, Коровин и Машков…

Будут они живописцами? Кто знает. Но они талантливы, и они жаждут выразить себя в зримом. «Мне срочно надо за город, иначе не успею написать пионы», — в этой фразе, кажется, приоткрывается будущее.


Вера Калмыкова
22.07.2013 г.



Подробности

  • Начало: 1 августа 2013 г. в 16:00

Поделиться событием